Все события разыгрались 14 сентября 2024 года. Муж вместе с нашим сыном отправился в загородный дом, чтобы привести его в порядок перед наступлением холодов.
Миша уговорил отца позволить ему играть с гвоздями и деревянными досками, пока тот занимался восстановлением кровли, заменяя старый шифер на новый.
Пока отец был полностью поглощен работой, сын решил подшутить над ним. Он взобрался к нему и громко произнес: “Бах!” Отец, от неожиданности, резко обернулся с доской в руках и случайно столкнул Мишу с крыши. Тот упал лицом вниз.. местный медик подтвердил его смерть.
С тех пор наша жизнь превратилась в хаос. Муж ушел в запой, и вскоре я последовала его примеру. Мы заточили себя дома, предаваясь пьянству днями напролет.
В одно из утр, муж так и не проснулся – его сердце остановилось.
Я решила, что лучшим решением будет похоронить его рядом с сыном. Пусть хотя бы там он найдет прощение у ребенка и они снова обретут единение.
Наступил день погребения. Работники на кладбище копали могилу, а я рыдала без перерыва. Внезапно раздался их крик:
– О боже! Не может быть такого! Что за кошмар!
Один из них вскричал, а затем потерял сознание…
Скорая помощь прибыла быстро. Мужчина так и не пришел в чувства от увиденного. Выяснилось, что в гробу моего сына…
…не было тела. Вместо него лежали старые, истлевшие игрушки, а на дне гроба виднелась дыра, ведущая в узкий подземный ход. Рабочий фонарь высветил на земле следы — маленькие, будто от детских рук, — уходящие вглубь леса. Я упала на колени, вцепляясь пальцами в края могилы, пока кто-то за спиной не прошептал: *«Мама, ты ведь тоже поиграешь?»*
Голос был знакомым. Обернувшись, я увидела Мишу. Его кожа отливала синевой, волосы спутаны глиной, но глаза… Они горели, как тогда, перед падением. Он протянул руку, и я, не в силах сопротивляться, шагнула вниз. Земля сомкнулась над нами, а на поверхности остался лишь пустой гроб мужа.
Говорят, иногда в полночь из-под земли доносится смех и стук молотка по гвоздям. И те, кто осмелится подойти ближе, увидят, как из могильной плиты медленно вырастают два новых имени…
…лежал маленький ржавый молоток, обмотанный детской футболкой, которую я не видела с того дня. Рабочий, придя в себя, бормотал что-то о «пустом гробе» и «провале в земле», но когда я заглянула внутрь — там был только прах мужа, аккуратно укрытый саваном.
Меня нашли через час, бредущей по лесу с окровавленными ладонями, выкрикивающей имя Миши. В психбольнице доктор показал фотографии: могила сына всегда была цела, муж похоронен в другом месте, а подвал нашего дома завален пустыми бутылками и рисунками, где я снова и снова изображала падение с крыши.
«Вы выпили антифриз в день похорон, — сказал он, — галлюцинации, агрессия… Мы нашли вас в подвале, где вы пытались „достать Мишу“ через дыру в полу».
Но по ночам я всё ещё слышу стук. *Тук-тук-тук.* Сначала из-под койки, потом — внутри черепа. Сестрам кажется, что я бью головой о стену. А сегодня в луже умывальника увидела отражение: за моей спиной, обняв плечи синими ручонками, смеётся Миша.
«Не бойся, мама, — шепчет он, пока санитары вкалывают мне успокоительное, — папа уже почти закончил нашу крепость».
Они думают, я не слышу, как ночью скрипит вентиляция. Как пахнет гнилым деревом и гвоздями.
Завтра меня переводят в изолятор. Говорят, я сама выцарапала на стене слова: «ОНИ ЖДУТ».
*А может, это он.*
